Полковник Мэлчетт и начальник полиции Харпер мрачно переглянулись. Харпер только что вернулся из Мач — Бэнгэм для консультации с шефом. Главный констебль сказал с тяжелым вздохом:
— Придется вести оба расследования одновременно — Убийство Руби Кин и убийство Памелы Ривз. Опознать несчастную девочку удалось только по обугленной туфельке да по пуговице от школьной формы. Какая ужасная гибель!
Харпер не замедлил согласиться:
— Совершенно верно, сэр.
— Доктор сделал заключение, что она была уже мертва, когда ее бросили на заднее сиденье и подожгли машину. Все-таки немного легче: хоть не сгорела заживо. Видимо, бедняжку ударили по голове.
— Или задушили.
— Вы хотите сказать, Харпер…
— Что у некоторых убийц свой излюбленный прием.
— М — да… Я повидался с родителями. Мать в невменяемом состоянии, жалко смотреть на нее. Что ж, поищем связь между этими двумя преступлениями. Если таковая, конечно, существует.
Харпер коротко изложил происшествие.
— Памела Ривз участвовала в молодежном празднике в дюнах Дейнмута. Подруги утверждают, что она была здорова и весела. Однако в обратный автобус со всеми не села, сославшись на необходимость сделать какие-то покупки в Дейнмуте. Оттуда, более поздним автобусом, она и собиралась вернуться. Все правдоподобно, в Дейнмуте имеется большой магазин, а девочка не часто попадала в город. Дорога туда идет между дюнами, но делает крюк — Памела захотела сократить путь, пересекла поле и свернула на тропинку к «Маджестику», подходя к отелю с западной стороны. Тут-то она, возможно, видела что-то, имеющее отношение к Руби Кин. Ну, скажем, слышала, как ей назначали свидание на одиннадцать часов. Школьница могла опознать и выдать убийцу. Он это отлично понял.
— Следовательно, убийство Руби Кин было задумано ранее, а не произошло под влиянием минуты?
— Очевидно, — подтвердил Харпер. — Хотя первое впечатление говорило в пользу внезапного приступа ярости. Но теперь я думаю по-иному. Если Памела была свидетельницей преступления, то как объяснить, что она оказалась около отеля так поздно? Ведь родители начали тревожиться о ней уже в девять часов вечера.
— Возможна другая версия. Она ускользнула в Дейнмут, чтобы встретиться с кем-то, о ком ни ее подруги, ни родители не знали. Тогда смерть не имеет отношения к убийству танцовщицы.
— Совершенно верно, сэр. Но лично я так не думаю. Заметьте, старая дама, мисс Марпл, тоже заподозрила связь между обоими убийствами. Первое, о чем она спросила, это не опознали ли мы в сгоревшем трупе Памелу Ривз. У нее острый ум!
— Мисс Марпл не впервые проявляет проницательность, — заметил полковник Мэлчетт.
— Не будем забывать и о машине, сэр. Она принадлежала Джорджу Бартлетту. Вот вам еще ниточка к «Маджестику»!
Несколько минут они задумчиво смотрели друг на друга.
— Джордж Бартлетт, — повторил полковник. — А вдруг он? Как вы думаете?
Харпер вновь стал методично перечислять факты, загибая пальцы.
— Руби Кин последний раз видели с Бартлеттом. Он сказал, что она поднялась к себе. Это подтверждает брошенное на кресло бальное платье. А если она отправилась переодеться для прогулки именно с ним? Они могли договориться об этом раньше. Скажем, перед ужином? Тогда возле отеля могла находиться и Памела, которая услышала их разговор.
— Бартлетт сообщил о пропаже автомобиля только на следующее утро и очень сбивчиво. Например, не мог вспомнить, когда видел собственную машину во дворе в последний раз.
— Допустим, он лжет, сэр. И вовсе не идиот, а хитрый актер.
— Прежде чем разрабатывать эту версию, нам нужен повод для убийства. Какой смысл Бартлетту душить Руби Кин?
— Вечный камень преткновения — повод! Сведения из Дворца танцев тоже ни с чем не вяжутся.
— Совершенно ни с чем, Харпер! Все в один голос утверждают: никаких мужчин в жизни Руби Кин не было. Уж если Слэк ни до чего не докопался…
— После него там делать нечего. Он составил список всех, кто хоть однажды протанцевал с Руби Кин. Приличные безобидные молодые люди. Кстати, у всех твердое алиби на эту ночь.
— Ох, эти мне алиби, — вздохнул начальник полиции. — Чуть что, натыкаешься на алиби.
Мэлчетт взглянул на него недовольно.
— Эта часть расследования поручена вам.
— Разумеется, сэр. Я все проделал самым добросовестным образом. Из Лондона получены ответы на наш запрос.
— Ну, и?..
— Мистер Конвей Джефферсон весьма ошибся, оценивая имущественное положение зятя и невестки. Они не только не богаты, но попали в большие затруднения.
— Вот как?
— Да, сэр. Мистер Джефферсон, конечно, наделил и сына и дочь значительным капиталом, но когда это было? Фрэнк Джефферсон считал, что он тоже обладает финансовой сметкой, что в биржевой игре осторожен, не пускается в рискованные спекуляции, но ему просто не повезло. Он ошибся в расчетах, ценные бумаги принесли убыток. Его вдове в результате нечем даже оплатить приличную школу для своего сына.
— Она просила свекра о помощи?
— Не думаю, сэр. Пока она живет при нем, траты у нее минимальные.
— К тому же его здоровье не сулит долгую жизнь, так?
— Пожалуй, и это, сэр. Что касается мистера Гэскелла, то он ведь игрок и быстро спустил состояние жены. Да еще долгов наделал. Ему теперь не просто нужны деньги, ему нужно много денег.
— Этот человек никогда не вызывал у меня симпатии, — признался полковник Мэлчетт. — Отчаянный сорвиголова. Для него удочерение Руби означало потерю двадцати пяти тысяч фунтов стерлингов. Веский довод, чтобы избавиться от девушки.
— Но тот же повод был и у миссис Джефферсон.
— Пока я говорю не о ней.
— Знаю, сэр. Однако у них обоих одинаковое алиби. Они физически не могли совершить это преступление.
— Вы составили описание их действий в тот вечер по минутам?
— Да, сэр. Начну с мистера Гэскелла. Он ужинал со своим тестем и миссис Джефферсон. Когда Руби Кин к ним присоединилась, все вместе перешли к кофе. Затем мистер Гэскелл сказал, что у него остались недописанные письма, и ушел. На самом деле он сел за руль, и ездил к морю. Мне он признался, что сидеть за бриджем весь вечер выше его сил.
А мистер Джефферсон, как назло, обожает эту игру. Итак, письма были пустой отговоркой. Руби Кин оставалась в салоне. Когда Гэскелл вернулся, она танцевала с Реймондом Старром. После своего номера Руби вновь подошла к Джефферсонам, выпила с ними прохладительного. Позже она ушла под руку с Бартлеттом. Гэскелл и остальная компания начали карточную партию. Было без двенадцати одиннадцать. Из-за стола Марк Гэскелл встал только после двенадцати. Сомнений быть не может, на этом сходятся все: партнеры по бриджу, официанты.., словом, все. Убийцей он быть не может. У миссис Джефферсон тоже алиби. Обоих следует исключить… В том случае, если считать, что девушка убита до полуночи, — медленно добавил Харпер.
— Таково мнение доктора Хейдока. На его профессиональные знания можно положиться.
— И все-таки некоторые обстоятельства могут привести к ошибке.
— Я подскажу эту мысль Хейдоку. — Мэлчетт снял телефонную трубку, мельком взглянул на часы. — Хейдок должен быть уже здесь… Ну, а если ее убили после полуночи?
— Тогда они могут оказаться замешанными, ведь каждый входил и выходил по несколько раз. Предположим, Гэскелл попросил девушку встретиться с ним где-нибудь в двадцать минут первого. Он покидает салон на несколько минут, душит ее, возвращается в салон, а от трупа избавляется на рассвете…
— …То есть везет его в своей машине за тридцать километров, чтобы втащить в библиотеку Бантри? Абсолютная чушь.
— Пожалуй, — согласился начальник полиции. Разговор прервал телефонный звонок. Мэлчетт снял трубку.
— Алло, Хейдок! Это вы? Скажите, есть вероятность, что Руби Кин задушена после полуночи?
— Я уже говорил: смерть наступила между десятью и двенадцатью часами!
— Да-да, помню. Но разве в вашей практике не было случаев, когда опровергались бесспорные выводы?
— Это просто невозможно. Если я говорю, что это так, значит, это так. Медицину нельзя опровергнуть.
— Разумеется, разумеется… Но не могут ли сыграть роль какие-нибудь особые обстоятельства?
— Опять — таки вы заблуждаетесь. Девушка была абсолютно здорова, никаких аномалий. Я не могу кривить душой, чтобы угодить полиции и помочь ей накинуть петлю на шею какого-нибудь бедняги, которого вы подозреваете. Прошу вас, сэр, не протестуйте. Мне известны некоторые ошибки… Между прочим, девушка была задушена в бессознательном состоянии. Ей сначала ввели сильный наркотик. — Доктор Хейдок повесил трубку.
— Вот видите.
— По правде говоря, я разрабатывал еще один след. Но и он завел в тупик.
— Простите, о чем речь?
— Это вы, сэр, обратили на него мое внимание. Я говорю о Бэзиле Блэйке. Он живет рядом с Госсингтоном.
— Ах, этот вертопрах! — Полковник насупился, вспомнив грубости Бэзила.
— Во-первых, он был знаком с Руби Кин. Часто ужинал в отеле. Говорят, танцевал с нею. Помните, что сказала Джози Реймонду Старру, когда они выходили из комнаты Руби? Сказала: «Не с киношником ли она?» Я дознался, что имелся в виду Блэйк.
— А что? Многообещающий след!
— Гораздо менее, чем кажется, сэр В эту ночь Блэйк присутствовал на приеме в студии Вам известно подобное времяпрепровождение? В восемь вечера начинают с коктейлей и веселятся до тех пор, пока сквозь табачный дым уже перестают видеть друг друга. Тогда расходятся. Инспектор Слэк провел расследование, допросил Блэйка: он расстался со своими приятелями примерно в полночь. Руби Кин была уже убита.
— Кто подтверждает его алиби?
— Большинство актеров мертвецки напились. Но одна молодая женщина — она, кстати, сейчас здесь, — подтверждает показания Блэйка.
— Шаткое доказательство.
— Бесспорно.
— Где расположена студия?
— В Ленвилле, сэр Примерно в пятидесяти километрах к юго — западу от Лондона.
— Гм.., почти на том же расстоянии, как отсюда до Лондона?
— Именно, сэр.
Полковник Мэлчетт потер нос. Вид у него был недовольный.
— Придется и этого исключить, а?
— Согласен с вами, сэр. Нет доказательств хоть какой-то его связи с Руби Кин.
— Вновь перед нами неизвестный убийца. Икс. Настолько скрытный, что и Слэку не напасть на его след. Зять Джефферсона, возможно, и хотел бы убить, да не мог. Аделаида Джефферсон то же самое. У Бартлетта нет алиби, но отсутствует повод. Вот и все… Впрочем, извините. Не поразмыслить ли нам насчет танцора Реймонда Старра?
Харпер медленно произнес:
— Но у него алиби. До полуночи его постоянно видели в танцевальном зале с разными партнершами. Нет, его никак не притянешь к делу.
— Единственный кандидат — Джордж Бартлетт, — решительно сказал Харпер. — Необходимо отыскать ему повод для преступления!
— Вы разузнали его прошлое?
— Да, сэр. Единственный сын, баловень матери. Унаследовал от нее большое состояние, теперь вовсю транжирит его. Характер слабый. Злодейского в нем мало, признаться.
— Может, он психически неуравновешен? — с надеждой спросил Мэлчетт.
Харпер ответил тоже вопросом:
— А вам не приходило в голову, сэр, что таково объяснение всей этой истории?
— Убийца — маньяк? Вот именно, сэр
— Конечно, это вывело бы нас из всех затруднений. — Не вижу ничего в этом хорошего, — вздохнул Харпер.
— Но почему?
— Слишком банально.
— Гм.., пожалуй. Тогда остается тот же вопрос, что и в начале следствия: куда нам двигаться?
— Некуда, сэр, — меланхолически ответил начальник полиции.