Глава 9
Полицейского инспектора Карри и его спутников встретила в Зале только мисс Беллевер.
Она деловито выступила вперед.
– Я – Джульетта Беллевер, компаньонка и секретарь миссис Серроколд.
– Это вы обнаружили тело и позвонили нам?
– Да. Почти все сейчас в библиотеке, вон в ту дверь, пожалуйста. Мистер Серроколд остался в комнате мистера Гулбрандсена следить за тем, чтобы там ни к чему не прикасались. Доктор Мэйверик – он уже сделал предварительный осмотр тела – сейчас сюда придет. Ему пришлось отвести… пациента… в другое крыло дома. Вас проводить?
– Да, пожалуйста.
«Деловая особа, – подумал инспектор. – Она словно все уже на машинке отстукала».
Он пошел за ней по коридору.
В следующие двадцать минут полицейские выполнили все, что положено в таких случаях. Фотограф сделал снимки. Прибыл полицейский врач и встретился с доктором Мэйвериком. Спустя полчаса карета увезла останки Кристиана Гулбрандсена, и инспектор Карри приступил к допросу.
Льюис Серроколд привел его в библиотеку, и он зорко оглядел собравшихся, мысленно делая первые заметки. Старушка с седой головой; пожилая женщина; красивая девушка, которую он не раз видел и раньше, за рулем машины; ее странноватый американский муж; двое молодых людей, тоже имеющие какое-то отношение к семье; и деловитая мисс Беллевер, которая звонила инспектору и первая его встретила.
Инспектор Карри заготовил небольшую речь и теперь ее произнес:
– Вы, конечно, сейчас очень взволнованы, – начал он, – и я надеюсь, что сегодня не задержу вас слишком долго. Мелкие подробности мы оставим до завтра. Так как именно мисс Беллевер первая увидела мистера Гулбрандсена мертвым, ее я и попрошу обрисовать мне общую картину, чтобы избежать многих повторений. Мистер Серроколд, если вы хотите пойти сейчас к жене – пожалуйста. С вами я поговорю, когда закончу с мисс Беллевер. Все ясно? Нет ли здесь небольшой комнаты, где я мог бы?..
Льюис Серроколд сказал:
– Мой кабинет, Джолли?
Мисс Беллевер кивнула:
– Я как раз хотела это предложить.
Она пошла впереди. Инспектор Карри и его помощник сержант последовали за ней.
Мисс Беллевер была на высоте. Можно было подумать, что расследование поручено не инспектору Карри, а ей.
Однако наступил момент, когда инициатива перешла к нему. Инспектор Карри обладал приятным голосом и приятными манерами. Он был спокоен, серьезен и даже как бы слегка извинялся за вторжение. Некоторые были склонны недооценивать его, и напрасно. Он имел не меньше деловых качеств, чем мисс Беллевер. Но предпочитал не выставлять их напоказ.
Он откашлялся.
– Основные сведения я уже получил от мистера Серроколда. Мистер Кристиан Гулбрандсен был старшим сыном покойного Эрика Гулбрандсена, учредителя Фонда, стипендий и прочего. Он был одним из попечителей Фонда. И прибыл сюда вчера, неожиданно. Все правильно?
– Да.
Инспектору Карри понравилась односложность ее ответов. Он продолжал:
– Мистер Серроколд был в это время в Ливерпуле. Сюда он вернулся сегодня вечером, поездом восемнадцать тридцать?
– Да.
– Сегодня после обеда мистер Гулбрандсен объявил о своем намерении поработать у себя в комнате и после того, как подали кофе, удалился. Так?
– Да.
– А теперь, мисс Беллевер, будьте добры своими словами рассказать мне, как именно вы обнаружили, что он мертв.
– Сегодня вечером у нас произошел довольно неприятный инцидент. Один молодой психопат, сильно возбужденный, угрожал мистеру Серроколду револьвером. Они заперлись в этой комнате. Молодой человек стрелял, видите, в стене отверстия от пуль? К счастью, мистер Серроколд остался невредим. А молодой человек совершенно расклеился. Мистер Серроколд послал меня за доктором Мэйвериком. Я позвонила ему по внутреннему телефону, но никто не брал трубку. Я нашла его среди его коллег, передала просьбу мистера Серроколда, и он сразу пришел сюда. Возвращаясь назад, я решила зайти к мистеру Гулбрандсену, спросить, не нужно ли ему чего-нибудь перед сном – горячего молока или виски. Я постучала, ответа не было, и я вошла. Увидела, что мистер Гулбрандсен мертв, и позвонила вам.
– Какие имеются в доме входы и выходы? И как они запираются? Мог ли кто-нибудь войти незамеченным?
– Через боковую дверь, выходящую на террасу, мог войти каждый. Она запирается только, когда все мы ложимся спать, потому что через нее все ходят в здания Школы.
– А в Школе, кажется, находятся от двухсот до двухсот пятидесяти молодых правонарушителей?
– Да. Но здания Школы тщательно запираются и охраняются. Я считаю очень маловероятным, чтобы оттуда можно было выйти незамеченным.
– Это нам, конечно, придется проверить. Скажите, мог ли мистер Гулбрандсен вызвать там недовольство? Каким-нибудь решением?
Мисс Беллевер покачала головой:
– О нет! Мистер Гулбрандсен не имел никакого отношения к управлению Школой.
– Какова была цель его приезда?
– Не имею понятия.
– Но ему необходимо было встретиться с мистером Серроколдом, и он решил дождаться его возвращения?
– Да.
– Следовательно, он приехал ради встречи с мистером Серроколдом?
– Да. Если он приехал по делам Фонда, эта встреча была ему необходима.
– Понятно. И он уже совещался с мистером Серроколдом?
– Нет, не успел. Мистер Серроколд приехал только сегодня к обеду.
– А после обеда мистер Гулбрандсен сказал, что ему надо написать важные письма, и ушел к себе? И не сказал при этом, что желал бы поговорить с мистером Серроколдом?
Мисс Беллевер чуть поколебалась.
– Нет, не сказал.
– Странно. Ведь он задержался здесь дольше, чем хотел, именно ради этого разговора.
– Действительно, странно.
Эту странность мисс Беллевер, видимо, заметила только сейчас.
– Мистер Серроколд не пошел с ним в его комнату?
– Нет, мистер Серроколд остался в Зале.
– И вы не знаете, когда именно был убит мистер Гулбрандсен?
– Возможно, что мы даже слышали выстрел. В таком случае это было в девять часов двадцать три минуты.
– Вы слышали выстрел? И это вас не встревожило?
– Нет, потому что тут были особые обстоятельства.
И она более подробно описала сцену между Льюисом Серроколдом и Эдгаром Лоусоном, которая происходила именно в те минуты.
– И никому не пришло в голову, что стреляли в доме?
– Нет. Никому. Мы испытали такое облегчение, когда поняли, что стреляли не здесь, не в этой комнате.
И мисс Беллевер добавила мрачно:
– Кто же мог подумать, что в доме в один и тот же вечер могло произойти и покушение на убийство, и убийство…
Инспектор Карри был вынужден признать справедливость этого замечания.
– И все-таки, – вдруг сказала мисс Беллевер, – именно это побудило меня зайти к мистеру Гулбрандсену. Я действительно хотела спросить, не нужно ли ему чего-нибудь, но это был предлог. Я хотела убедиться, что у него все в порядке.
Инспектор Карри внимательно посмотрел на нее.
– Почему вам показалось, что что-то могло быть не так?
– Не знаю. Вероятно, все-таки из-за выстрела в парке. В тот момент ему не придали значения. Но позже я о нем вспомнила. Правда, я решила, что это мог быть выхлоп машины мистера Рестарика.
– Машины мистера Рестарика?
– Да, Алекса Рестарика. Он приехал сегодня вечером – на машине. Вошел сразу после того, как все случилось.
– Вот как? Когда вы обнаружили тело мистера Гулбрандсена, вы не дотрагивались до каких-нибудь вещей в его комнате?
– Конечно нет. – Мисс Беллевер даже обиделась. – Я знаю, что в таких случаях ничего нельзя трогать и передвигать.
– А сейчас, когда вы провели нас в его комнату, там все было точно так, как в тот раз, когда вы обнаружили тело?
Мисс Беллевер задумалась. И даже зажмурила глаза. Инспектор Карри подумал, что она обладает так называемой фотографической памятью.
– Все так, но не совсем, – сказала она. – В пишущей машинке ничего уже не было.
– То есть, – сказал инспектор Карри, – когда вы вошли в первый раз, у мистера Гулбрандсена было в машинке недопечатанное письмо, а потом это письмо кто-то вынул.
– Да, я почти уверена, что видела в машинке край листа.
– Благодарю вас, мисс Беллевер. А кто, кроме вас, побывал в той комнате до нашего прибытия?
– Конечно, мистер Серроколд. Он и оставался там, когда я вышла вас встретить. А кроме него, миссис Серроколд и мисс Марпл. Миссис Серроколд непременно хотела посмотреть на убитого.
– Миссис Серроколд и мисс Марпл? – переспросил инспектор Карри. – Которая из них мисс Марпл?
– Старая седая дама. Это школьная подруга миссис Серроколд. Она приехала погостить. Четыре дня назад.
– Что ж, благодарю вас, мисс Беллевер. Вы дали нам очень ясную картину. Сейчас я подробнее поговорю с мистером Серроколдом. Впрочем… Мисс Марпл – пожилой человек. Я поговорю сперва с ней, чтобы она могла скорее лечь в постель. Было бы жестоко заставлять старую леди ждать до поздней ночи, – сказал человеколюбивый инспектор. – Она, вероятно, в шоке.
– Значит, пригласить ее сюда?
– Да, пожалуйста.
Мисс Беллевер вышла. А инспектор Карри уставился в потолок.
– Гулбрандсен? – сказал он. – Почему именно Гулбрандсен? Здесь проживает более двухсот социально опасных юнцов. Любой из них мог бы совершить это. Так оно скорее всего и было. Но почему убили именно Гулбрандсена? Он был здесь человеком посторонним.
– Конечно, мы еще не все знаем, – сказал сержант Лейк.
– Мы еще ничего не знаем, – согласился инспектор Карри.
Когда вошла мисс Марпл, он галантно встал. Она казалась взволнованной, и он прежде всего поспешил успокоить ее:
– Не волнуйтесь, мэм[38]. – Он помнил, что старые дамы любят обращение «мэм». Они еще привыкли причислять полицейских к низшему классу, который должен оказывать им почтение. – Очень прискорбное событие. Но нам необходимо разобраться во всех обстоятельствах. Чтобы все было ясно.
– Да, конечно, – сказала мисс Марпл. – А ведь это очень трудно, не правда ли? Чтобы все стало ясно. Потому что, когда смотришь на что-нибудь одно, нельзя одновременно видеть другое. А мы так часто смотрим не туда, куда следовало бы. Хотя очень трудно сказать, случайно ли мы смотрим не туда или потому, что кто-то ловко умеет отвлечь! Я до сих пор не пойму, откуда у них берутся золотые рыбки. Ведь стеклянный сосуд нельзя сложить, сделать его плоским, не правда ли?
Инспектор Карри удивленно поморгал, но сказал успокоительно:
– Да-да, именно. Итак, мэм, мисс Беллевер сообщила мне о событиях сегодняшнего вечера. Все вы, конечно, многое пережили.
– О, ужасная драма…
– Во-первых, эта сцена между мистером Серроколдом и… – Инспектор заглянул в свои заметки —…и Эдгаром Лоусоном.
– Очень странный молодой человек, – подхватила мисс Марпл. – Я все время чувствовала, что с ним что-то не то.
– Ну еще бы не почувствовать, – сказал инспектор Карри. – А тут, едва все более или менее успокоились, еще одна новость – о смерти мистера Гулбрандсена. Я знаю, что вы с миссис Серроколд пошли взглянуть на… на тело.
– Да. Она попросила меня проводить ее. Мы очень давние подруги.
– Понимаю. Итак, вы вошли в комнату мистера Гулбрандсена. Не трогали ли вы там что-нибудь, вы или она?
– О нет! Мистер Серроколд предупредил нас, что этого делать нельзя.
– А был ли в пишущей машинке какой-нибудь листок? Вы случайно не заметили, мэм?
– Не было, – не задумываясь ответила мисс Марпл. – Я сразу обратила на это внимание, потому что сочла странным. Ведь мистер Гулбрандсен сидел за машинкой, значит, он должен был что-то печатать. Да, это мне показалось очень странным.
Инспектор Карри пристально посмотрел на нее.
– Вы разговаривали с мистером Гулбрандсеном?
– Очень мало.
– Можете ли вы припомнить из сказанного им что-нибудь особенное, значительное?
Мисс Марпл подумала.
– Он спросил меня о здоровье миссис Серроколд. Как у нее с сердцем.
– С сердцем? У нее что, больное сердце?
– Насколько мне известно, нет.
Инспектор Карри немного помолчал, потом спросил:
– Во время ссоры между мистером Серроколдом и Эдгаром Лоусоном слышали ли вы выстрел?
– Сама я его не слышала. Я ведь немного глуховата. Но я слышала, как миссис Серроколд сказала, что выстрелили где-то в парке.
– Мистер Гулбрандсен, насколько я понял, удалился сразу после обеда?
– Да. Сказал, что ему надо писать письма.
– Он не собирался совещаться с мистером Серроколдом по какому-либо делу?
– Нет.
Потом мисс Марпл добавила:
– Один разговор у них все же был.
– В самом деле? Когда? Я понял, что мистер Серроколд приехал как раз перед обедом.
– Это верно. Но он прошел к дому через парк. Мистер Гулбрандсен вышел ему навстречу, и они некоторое время прогуливались взад и вперед вдоль террасы.
– Кто-нибудь знает об этом?
– Едва ли, – сказала мисс Марпл. – Разве только мистер Серроколд сообщил об этом своей жене. А я случайно выглянула в то время из окна – посмотреть на птиц.
– На птиц?
– Да. – Помолчав, мисс Марпл добавила: – Мне даже показалось, что это чижи.
Чижи не вызвали у инспектора никакого интереса.
– Может быть, – деликатно осведомился он, – вы случайно… услышали что-либо из их беседы?
На инспектора взглянула пара невинных фарфорово-голубых глаз.
– Боюсь, что только отрывки, – сказала мисс Марпл.
– Что же именно?
После некоторого молчания мисс Марпл сказала:
– Предмет их разговора мне остался неясен, но я поняла, что они хотели что-то скрыть от миссис Серроколд. Пощадить ее – именно так выразился мистер Гулбрандсен, а мистер Серроколд сказал: «Я согласен, что о ней надо подумать прежде всего». Еще они говорили о «слишком большой ответственности» и что надо посоветоваться с посторонним лицом.
Она остановилась.
– Я думаю, вам лучше всего спросить обо всем этом самого мистера Серроколда.
– Мы так и сделаем, мэм. Не заметили ли вы в течение вечера еще чего-либо необычного?
Мисс Марпл подумала.
– Понимаете, необычным было все.
– Понимаю.
Что-то все же мелькнуло в памяти мисс Марпл.
– Вот что было, пожалуй, самым необычным. Мистер Серроколд не дал своей жене принять лекарство. Мисс Беллевер это очень раздосадовало.
Она улыбнулась, пожалуй, чуть-чуть виновато.
– Это, впрочем, такая мелочь…
– Да, конечно. Что ж, благодарю вас, мисс Марпл.
Когда мисс Марпл вышла из комнаты, сержант Лейк сказал:
– Такая старая, а какая наблюдательная…
